Такова политика властей – московских, по крайней мере; про остальных не знаю – слияние школ. Школу, где учится моя дочка, так называемый лицей, тоже слили с парочкой соседних школ и почему-то с детским садом. Но учителям, похоже, как-то удалось «отмахаться» от образовательных инноваций, и, хоть на бумаге они слиты, но какая-то автономия осталась.
Я, наверное, не слишком активная мамаша и вопрос этот меня интересует скорее не в личном плане, а в принципе: cui prodest – кому выгодно? Объяснения давались разные: сокращение затрат на управление, плавный переход ребёнка из сада в школу, больше возможностей специализации классов. Объяснений много, а убедительного – ни одного. Управленческий персонал всё равно остался, как его ни назови. Детсад и школа – это совершенно разные заведения, к тому же в сад ходят по желанию, а в школу поступают все. Про переход из сада в школу – эка невидаль! Достаточно иметь стандартную программу обучения – этим всё решается. Да и вообще гораздо умнее начинать школу в 6 лет, а не в семь и при этом не требовать умения читать и едва не писать при поступлении в первый класс. Собственно, когда вводили когда-то 11-летку, так и планировалось: добавить один класс не в конце, а в начале школьного пути, но потом это дело как-то забылось и заболталось.
Что касается специализации, то в рамках средней школы – это вообще крайне сложная и трудная вещь, и в массовом порядке недостижимая. Были и есть превосходные физматшколы и школы с другими «уклонами» (прозванными ныне «углублёнкой» - это словцо я узнала от дочки). Но они ВСЕ связаны с командой ярких энтузиастов, часто даже так: с одним талантливым энтузиастом, который «под себя» подобрал команду единомышленников. Как режиссёр, создающий новый театр. Недаром как театр, так и школа гремят лет двадцать, пока жив энтузиаст-основатель, а потом их судьба либо заглохнуть, либо жить на ренту прошлой славы. Сделать так, чтобы по команде из центра возник яркий энтузиаст – с этим даже министр Ливанов справиться не в силах. Я думаю, и сам Анатолий Васильевич Луначарский не взялся бы за такую задачу. Начальство может только лелеять и поддерживать тех педагогов-энтузиастов, которые возникают сами по себе, но создавать их не в силах. А энтузиасты такие и школы такие – нужны. Особенно в области естественно-математического образования, которое государство должно всячески поддерживать, если мы не планируем необратимо обосноваться в третьем мире. Повторюсь: надо поддерживать то, что возникает само, потому что вот так взять и сделать это – нельзя, не получится. В среднем, заурядном случае специализация в обычной рядовой школе – это будет обычный бюрократический симулякр. Ну, дадут побольше часов, будут больше натаскивать на ЕГЭ… Вообще, средняя школа по сути, по генетике своей – общеобразовательная, она противится специализации, у неё для этого нет сил и средств, выражаясь по-военному – опять-таки в обычном случае нет. Все знаменитые спецшколы – это отклонение от обычного случая, а на отклонении жизнь не построишь. Но эти позитивные отклонения – надо холить и лелеять, а не затаптывать, чтобы на их месте возвести бюрократический симулякр.
Так что никакие вопросы объединение, на мой взгляд, не решает. Это не сельское хозяйство, где большое хозяйство часто рентабельнее малого (да и то не всегда; надо разбираться на месте).
Тогда вопрос: зачем?
Я не люблю конспирологию: мой ум как-то противится мысли о том, что кто-то злокозненный стремится разрушить нашу страну, дебилизировать народ и т.п. Я вообще считаю, что мы сами своим повседневным поведением, обломовщиной в первую очередь, нанесли и продолжаем наносить себе столько вреда, что никакой враг порой не в силах. В календаре моей компании когда-то был афоризм: «Хочешь узнать своего главного врага – посмотри в зеркало. Победи его – остальные разбегутся». Но сегодня, глядя на некоторые начальственные инициативы, мне начинает мерещиться зловещая фигура того, кого наши деды называли «вредителем». То есть того, кто намеренно всё портит и наносит вред. В области образования это особенно заметно. Зачем, зачем стали реформировать школу – высшую и среднюю? Конечно, она не была идеальной, но при разрухе в сельском хозяйстве, при загибающейся обрабатывающей промышленности – школа была как раз светлым явлением. Её вполне можно было оставить как есть и сосредоточить деньги и усилия на более срочных делах. Но, похоже, кому-то потребовалось именно развалить школу. И – с точки зрения «вредителя» - это был правильный и очень дальновидный план. Школа – это матрица, с которой воспроизводится народ. Замени её – и получится другой народ. Это одна сторона дела. Есть и вторая. Заводы и фабрики можно разбомбить и отстроить заново. Так было во время Второй мировой войны – у нас и в Германии. Но это в том случае, если есть специалисты. Или хотя бы выпускники школ, из которых можно подготовить этих специалистов. И вот что интересно: «вредитель» позаботился, чтобы ни того, ни другого у нас в среднесрочной перспективе не было. ЕГЭ – прекрасный инструмент для этого. С одной стороны, он ориентирует школьников на бездумную зубрёжку, где выигрывает не самый умный и способный, а тот, кто «наблатыкался» заполнять клеточки. То есть заведомо готовят исполнителей, а не создателей нового. Но это не всё. Главное, что вузы лишили возможности подбирать абитуриентов «под себя»: все обязаны верить ЕГЭ. То есть наибольшие шансы имеет человек, способный наилучшим образом заполнять клеточки. И вот что интересно! ВСЕ преподаватели вузов в один голос говорят о резком снижении уровня подготовки – «а он идёт себе вперёд» - ЕГЭ в смысле.
Вторая ужасная вещь, едва ли не превосходящая ЕГЭ по силе воздействия, - это гуманитаризация образования. Если мы хотим жить и даже развиваться, подавляющее большинство должно приобретать естественно-техническое образование. А у нас большинство приобретает образование дамское, которое ни к чему полезному не пристегнёшь: экономика, культурология с филологией, юриспруденция с психологией, ну, сами знаете. Это убийственно для нашего народа: мы превращаемся в нацию неумех.
Что надо? Надо, не медля, возвратиться к советской образовательной системе как она сформировалась в 50-х годах – в пору максимальной силы и славы. Необходимо возродить среднее специальное образование – вот это и будет та самая специализация, которую столь неуспешно пытаются осуществить сейчас в рамках общеобразовательной школы. Процентов десять должны поступать в вузы – и это должны быть самые умные и талантливые. Спрос со студентов вузов должен быть самый что ни наесть строгий и бескомпромиссный. Единственно действенный заслон от коррупции при поступлении в вуз – сделать так, чтобы обучение там было настолько трудным, а вылететь было так легко, что просто так, без особого основания, для продления счастливого детства, туда никто бы и соваться не стал. Платить приличные стипендии, хорошие зарплаты преподавателям.
Это настолько очевидно, что трудно поверить, что происходящее в настоящее время случилось по бескорыстной глупости бюрократов. Так что при всей моей несклонности к конспирологии вынуждена признать, что что-то в ней, конспирологии, есть.
Придя к власти, Сталин подвёл черту под педагогическими экспериментами 20-х годов и по существу возродил царскую гимназию в новом обличии. Это, вероятно, был единственно правильный в тех условиях ход. Размышлять, бесконечно обсуждать, готовить «концепции» было просто очень некогда: надо было сделать и идти дальше. У нас тоже сегодня нет времени на пустопорожние разговоры – надо действовать. А сливание-разливание школ – это очередное переливание из пустого в порожнее.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →