Вернёмся, впрочем, к Путину.
Общее впечатление от выступления – разочарование. Всё правильно, и ничего конкретного. За всё хорошее против всего плохого. С кем ни поговори – все разочарованы. Тогда вопрос: а чего ждали? Вот это вопрос интересный. Я и себе его задаю и, признаюсь, не знаю ответа.
Я задавала некоторым знакомым вопрос: а чего, собственно, ждали. Общий ответ: «Ну чего-то такого…» Чего? Что завтра объявляется всеобщая мобилизация на стройки новой индустриализации? Что с завтрашнего утра закрыты все погранпункты и никого не выпускают из страны? Что в полночь происходит тотальная национализация добывающих отраслей? Что наши войска перешли границу Украины и в эту самую минуту, не встречая сопротивления, движутся по направлению к Киеву? Вряд ли этого ожидали. Или этого? Тогда отчего разочарование? Вообще говоря, бОльшая часть психических процессов происходит в подсознании. Недаром, во многих психологических книжках даже картинка есть: айсберг, где маленькая надводная часть – сознание, а большая, на видная, - подсознание. Наверное, в подсознании мои собеседники чего-то ждали. Иногда бывает так, что какая-то ситуация заканчивается, и ты чувствуешь разочарование. И только по этому разочарованию понимаешь, что чего-то от этой ситуации ждал. А чего – бог весть…
Мне кажется, от Путина ждали какого-то поворота. А поворота – не случилось. Вообще-то, это ожидание выдаёт стихийный монархизм нашего народа: мы вечно ждём чего-то от государя-отца. А что он может? Вообще, мне кажется, коридор возможностей Путина – очень узок. Представление о том, что первое лицо государства (или компании, или иной какой организации) может всё – абсолютно инфантильно. Даже странно, что есть люди, которым кажется, что Путин что хочет, то и делает. (Моя приятельница Лиза, например, так считает).
Но даже если отвлечься от трудности исполнения каких-то предначертаний (от чего в жизни, конечно, отвлекаться нельзя), возникает вопрос: а делать-то что? ЧТО ДЕЛАТЬ? Я и сама часто пишу о необходимости образа результата: тогда можно планировать, как-то направлять ресурсы и т.д. А как его узнать – этот самый образ результата? Мне кажется даже, что в 20-е-30-е годы было даже проще. Было более менее понятно: нужно построить свою промышленность, «иначе нас сомнут», как верно выразился тов. Сталин. Индустриализация тогда начиналась тоже на фоне санкций. Тогда всем и каждому было ясно: развитая страна – это страна индустриальная. На горизонте была большая война, а чтобы её одолеть – нужно было уметь производить оружие, много оружия.
А что сейчас? Нужна нам индустриализация? Одни говорят: нужна. Другие спорят: сейчас не прошлый век, сейчас самые главные страны уже деиндустриализировались. Что тоже отчасти верно. Надо вроде как выпускать что-то нано-технологическое, супер-современное, особое, чего ни у кого нет. Можно это? Мне кажется, это фантазия. Это как пытаться овладеть высшей математикой, не одолев арифметики. Мне кажется, индустриализация нам нужна самая обычная, хотя бы потому, что та, сталинская, была у нас поневоле скомканная, торопливая. Мы как народ не сформировали у себя в полной мере индустриальных навыков: дисциплины, тщательности исполнения. Отсюда наши вечные проблемы с качеством. Так что нам нужна промышленность – многоотраслевая, самая обычная. Которая бы удовлетворяла повседневные потребности нашего народа. Но тогда нужна промышленная политика. Потребуется очень гибкий протекционизм, защита своего производителя против чужого. Есть такая политика? Нет даже и намёток.
Но прежде, чем о чём-то говорить, потребуется выполнить несколько очевидных, но страшно неприятных условий, которые все знают, но предпочитают о них даже не вспоминать, настолько они неприятны. Какие условия? А вот они: запретить трансграничное движение капитала, ввести монополию внешней торговли, единый государственный банк вместо мириад отмывочных контор. И вот что страшно: это ведь только условие, только база, а вовсе не сама индустриализация. Без этих условий никакой индустриализации быть не может, а в ними – ох, как работать придётся! И легко понять Путина, что он на такие меры не идёт: слишком многих придётся огорчить.
Собственно, ЛЮБОЕ полезное дело огорчит многих и многих. Ну, например, Путин говорил о том, что нам нужны инженеры и квалифицированные рабочие. Ну и закрой, казалось бы, твёрдой рукой все эти мириады эколого-политологических и финансово-культурологических! Здесь не надо ничего строить – достаточно одного рескрипта: закрыть. Вернее, даже не закрыть, а перевести в статус народного университета культуры. Но нет, этого не делается и вряд ли будет сделано. Это скольких же школяров и их родителей придётся огорчить… А это избиратели. А вдруг рейтинг понизится?
Так что всё (и все)остаётся на прежних местах. Не зря Назарбаев назвал Путина «нормальным либералом». Либерал и есть. И правительство у него сплошь либеральное. Сплошное laissez-faire. Это если по делам, а не по патриотическим разговорам. Вот и памятник жертвам политических репрессий поставят – дайте срок.
Два с половиной года назад – в апреле 2012 г. я писала об этом в том же ЖЖ. Тогда тоже бубнили что-то насчёт того, что Путин – это реинкарнация Сталина. Вот тогда я и написала, что со Сталиным у нынешнего правителя нет ничего общего. Ни в мышлении, ни в методах, ни в действиях.
Вот небольшие отрывки из дневника той уже далёкой поры.
“Путин – это сегодняшний Сталин или грозит им стать? Побойтесь Бога, господа! Ничего более далёкого от Сталина и придумать нельзя. В некотором смысле Путин – это анти-Сталин. Если уж искать исторических предшественников, то Путин (как я уже многократно писала) - это Брежнев сегодня. Была когда-то такая формула советского агитпропа: «Сталин – это Ленин сегодня». Так вот Путин – это Брежнев сегодня. Брежнев эпохи гламура и неолиберальных ценностей.
К сожалению, редко кто умеет видеть глубже самой поверхностной поверхности явлений, а в людей – за пределами внешности и манер. Именно поэтому и не замечают разительного сходства нынешнего нашего начальника с «дорогим товарищем Леонидом Ильичом». Ведь Леонид Ильич был стар и шамкал, и ноги подволакивал, а В.В. – просто «мистер фитнес»: моложав, спортивен, динамичен.
Но при всём внешнем несходстве они – близнецы-братья. Оба – лидеры упадка. Их философия – laissez-faire. Но не как лозунг экономического либерализма, а в буквальном смысле этого французского выражения: «пусть их, идёт как идёт, оставьте в покое». Их стиль - это жизнь по инерции, отказ от воздействия на ход вещей. Потому что сил нет, потому что непонятно, что делать, потому что нет никаких идей, потому что никого не хочется обидеть. А обидеть не хочется не так по доброте душевной, как по причине отсутствия собственных идей и собственного стремления.
Я когда-то писала, что мы живём в эпоху нео-брежневизма. Стиль нашей эпохи – это предельное раскрытие всех уродств Застоя. Именно Застой духовно подготовил сдачу всех позиций, всего, что можно было сдать: от территорий до союзников, включая социалистическую идеологию и вообще любые ценности кроме шкурных.
Я ничего не хочу сказать дурного лично о тов. Брежневе: в молодости он честно и храбро воевал, тяжело работал, восстанавливая разрушенное войной Запорожье… Но он был по настрою личности – частный человек. Такой, как вы и я, такой как подавляющее большинство. Он не был человеком государственным. Это очень важное различие. Существенное. Более того - сущностное.
Частный человек во главе государства, особенно такого большого государства, да ещё и столь зависимого от того лица, что стоит во главе, – это ужасное народное несчастье. Добром оно не кончается.
Для частного человека первое в жизни – это его семья, удобства, удовольствия, одним словом - частная жизнь. А государство, вся эта политика, экономика – это просто работа. А работа – она, известно дело, направлена ко благу этого малого, личного, частного – семьи, родных, друзей. Для государственного человека всё обстоит противоположным образом. Для него главное – это государство, а остальное – так, фон, второстепенность. Если выбирать между благом и даже жизнью близких и государственными интересами – выбор всегда в пользу государственных интересов. Да и нет такого выбора для государственного человека, он заранее предопределён. Пётр I казнил собственного сына-заговорщика (пускай не заговорщика, это совершенно в данном случае не важно – важно, что он считал его противником государственного интереса, который представлял Пётр). А вот Николай II не мог окоротить собственную жену, которой вертел Распутин. Он даже услать Распутина в его Тюменскую губернию не мог, потому что не выносил дамских истерик. В результате он предал государственные интересы, дезертировал по сути дела. И солдаты побежали с фронта, что, с их точки зрения, было логично: они присягали царю, а царя больше нет, а есть частный человек гражданин Романов, которому они ничего не обещали.
Для государственного человека не может существовать личных друзей. Они друзья пока служат государственному делу. И тут же становятся врагами, когда начинают служить противоположному. «У Британии нет постоянных друзей, у неё есть постоянные интересы» - это изречение государственного человека. «Своих не бросать» - это позиция частного человека, ну максимум главаря междусобойчика. Но уж никак не государственного человека. Я даже не говорю – диктатора – просто государственного человека. Вспомните, кого за время текущего царствования серьёзно наказали? Ну, хоть одного (кроме Пусек)! Я не говорю даже про расстрелы, политические процессы – избави, Боже. Просто так, хоть как-то кто-то за что-то ответил? Ну, вот пропали миллиарды, по нескольку раз разваливаются дороги, падают спутники… Ну и? А ничего. Наиболее одиозные министры, вроде Фурсенко и Голиковой, переводятся на работу в Кремль – тем дело и кончается. Ну, погрозят кой-кому, словно добрая бабушка внукам-шалунишкам, пальчиком перед телекамерой, пообещают «кадровые решения» - и всё по-прежнему. И не может быть по-другому при стариковской, брежневской, энергетике.
Вот расширили невесть зачем Москву, велели переезжать туда министерствам и ведомствам. А они – не едут. Не едут и всё тут. И ничего с ними никто поделать не может. Это что – кровавая диктатура? Я не говорю о качестве самого решения: может, оно и неправильное, да и скорее всего – неправильное. Но такое поведение не народа даже, а прямо-таки бюрократии, государевых людишек, – это поведение обратное диктатуре. Свидетельствующее о том, что никто ни на что не влияет и даже не пытается влиять. Идёт и идёт.
Поэтому когда продвинутая тусовка, все эти гламурные и креативные, бубнят о том, что у нас диктатура, это свидетельствует о полном, тотальном непонимании… чего непонимании? Да всего непонимании. Ни что происходит, ни что такое вообще диктатура, ни кто такой диктатор. Самое смешное, что многие делают это искренне, а не по прописи госдепа или кого там ещё… У меня есть приятельница, взрослая и почти пожилая, которая искренне верит в подобное.
Путин не только не диктатор, он даже отдалённо не тянет на авторитарного правителя. Он маневрирует (и, похоже, умело) между центрами силы, раздавая своим друзьям и друзьям друзей новые куски госсобственности и вообще достояния страны. Его задача – удержать и удержаться, чтобы всё шло, как идёт, и людишки не вякали. Это есть цель политики.
Никакого влияния на объективный порядок вещей, на экономику, на жизнь народа, он не оказывает. И даже вряд ли представляет себе, что это могло бы быть за влияние. Об этом свидетельствует хотя бы такой мелкий фактик. Сейчас в другой комнате включён телевизор, и я случайно услышала: самая злободневная проблема сегодняшнего дня – будем мы переходить на зимнее время или всё-таки нет. Если ЭТО – главнейшая проблема и вопрос вопросов – значит, никто ничто не держит в руках, ничего никому не подконтрольно и вся эта колымага куда-то медленно ползёт как Бог на душу положит. Не имеется в наличии даже представления о том, на что надо влиять и в каком направлении.
Я, в отличие от множества моих друзей, не имею к Путину никакой неприязни. Более того, некоторые его качества мне очень симпатичны. Симпатичны как черты ЧАСТНОГО человека (каковым он, по существу вещей, и является). Собственно, черт этих две: способность поддерживать хорошую физическую форму и то, что сумел овладеть английским в преклонном возрасте. Я сама никак не могу заставить себя заниматься надлежащим фитнесом, а начатое изучение китайского – бросила. А В.В. вот – не бросил, молодец.
Так что г-н Путин – что угодно, но не диктатор. И даже не авторитарный государственный деятель. Он вообще не государственный человек по складу сознания, по амбициям, сколь я их понимаю по их проявлениям, так сказать, вовне. Что такое государственный человек – хорошо определил В.О. Ключевский: «Государственный человек – ведь это значит развитой политический ум, способный наблюдать, понимать и направлять общественные движения, с самостоятельным взглядом на вопросы времени, разработанной программой действия, наконец, известным простором для политической деятельности”. Ничего даже отдалённо подобного разглядеть невозможно даже самым доброжелательным взором. Так что напрасно беспокоятся продвинутые и креативные.
Может ли человек негосударственный сделаться при каких-то условиях государственным? Мне думается, что это некий изначально данный человеку талант. Да и в шестьдесят лет человек не меняется”.
КОНЕЦ ЦИТАТЫ, как говорят по телевизору.
Сегодня я бы написала, наверное, по-другому. Но существо дела не изменилось ни на йоту. Все изменения – только на уровне разговоров. К делу пока никто не решается перейти. И понять всех можно, очень даже можно. Только ни к диктатуре, ни к Сталину всё это не имеет ни малейшего отношения. Как раньше не имело, так и сейчас не имеет.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →