Что ж их так корёжит? – недоумевает автор. И не находит никакого иного объяснения, кроме охватившей наш народ «психической эпидемии». То есть, надо полагать, в них вселились бесы: недаром в заглавии и цитируется Пушкинское стихотворение «Бесы», вдохновившее впоследствии Достоевского на одноимённый роман, посвящённый психической заразе, охватившей русское общество в те далёкие времена.
Да, бесы могут вселиться, и не только в свиней, которые, как сказано в Евангелие, бросились с обрыва в озеро. Но всё-таки объяснение болезни вселением бесов кажется мне не вполне достаточным. Поэтому хочется немного уточнить – если не диагноз, то клиническую картину и, главное, причины заразы.
Мне кажется, в характере русского народа есть черты, которые делают его особо подверженными этой психической эпидемии. Вроде как некоторые северные народы легко спиваются, т.к. не имеют какого-то фермента, противостоящего алкоголю. Этим свойством, как известно, широко пользовались эксплуататоры доверчивых северян. Нашей российской предрасположенностью к психической заразе – тоже пользуются.
Что же это за свойства, предрасполагающие русских людей, к вдохновенному самооплёвыванию, не известному другим народам, - тому, что в интернет среде именуется «самокозлением»? Это вовсе не самокритика – это-то как раз дело нужное и полезное. Это именно ненависть к самим себе и мазохистский восторг от собственного ничтожества: чем хуже – тем лучше. И людей таких – немало, преимущественно из гуманитарной интеллигенции. И я их тоже знаю. А.Климов приводит такие эпитеты, которыми они награждают собственный народ: «генетические отбросы», «человеческий мусор». А вот ещё благоволите ознакомиться.
Валерий Панюшкин, журналист: «Всем на свете стало бы легче, если бы русская нация прекратилась. Самим русским стало бы легче, если бы завтра не надо было больше складывать собою национальное государство, а можно было бы превратиться в малый народ наподобие води, хантов или аварцев». (Опубликовано в GQ.)
Борис Стомахин, публицист: «Русских надо убивать, и только убивать - среди них нет тех нормальных, умных, интеллигентных, с которыми можно было бы говорить и на понимание которых можно было бы надеяться». (Опубликовано на сайте «Свободный радикал».)
Артемий Троицкий, музыкальный критик: «Я считаю русских мужчин в массе своей животными, существами даже не второго, а третьего сорта». (В интервью slon.ru.)
Словом,
«Ты просвещением свой разум осветил,
Ты правды чистый лик увидел,
И нежно чуждые народы возлюбил,
И мудро свой возненавидел». (А.Пушкин. Русскому либералу).
Но это те, кто пишет. Пишущих много развелось в последнее время благодаря интернету и ноутбукам с хорошей клавиатурой, по которой шаловливые пальчата так и бегают: не захочешь, а напишешь. Про всякого пишущего кто-нибудь непременно скажет или подумает, что он кому-нибудь продался или кем-нибудь прикормлен: «запутинец» или там «пятая колонна», «либераст» и т.п. Так бывает, но, к сожалению, не всегда. Есть и вполне бескорыстные ненавистники России. Мало того. Пишущие граждане – при всей их многочисленности - в меньшинстве. Большинство читает и просто обменивается изустными месседжами. Этим гарантированно никто ничего не платит. Но и среди них ненавистников России можно найти немало.
У меня есть приятельница, учительница-надомница, которая постоянно повторяет: «Поганый народ!» - это она про нас с вами, а заодно и про себя, т.к. она – коренная русская, даже не еврейка. А вот американцев она очень любит – заочно – потому что «трудяги» и «верят в Бога». Она даже сны видит про оккупацию Москвы силами НАТО.
В чём тут причина?
Странным образом, мне кажется причина – в самых возвышенных свойствах русской души и русского характера. В той самой «голубиной чистоте души», за которую Штольц любил Обломова. Не случайно сказано: наши недостатки суть продолжение наших достоинств.
Я бы отметила такие свойства русской души, приводящие к таким чувствам.
УСТРЕМЛЁННОСТЬ К ИДЕАЛУ.
Русский человек устремлён к идеалу. К высшему. Он не довольствуется чем-то средним, обычным. Он жаждет высшей правды и «взыскует града». Он грезит об идеальной жизни и идеальном общественном устройстве. Возможно, поэтому ему плохо удаётся наведение заурядного порядка в собственной жизни – бытовой, социальной, политической. Ведь всё это относится к чему-то обыкновенному, срединному, заурядному. Русский человек не пленяется идеей последовательных мелких улучшений, постепенного достижения относительного блага. Всё постепенное и относительное кажется ему пресным, скучным и недостойным того, чтобы на него тратить силы души. Помните разговор Раскольникова с его другом Разумихиным. Тот предлагает Раскольникову давать уроки детям ради заработка. Раскольников не хочет: «За детей медные деньги платят». А ему нужен «весь миллион». Здесь весь русский человек: ему либо идеал – либо пропади всё пропадом. Либо всё – либо ничего.
Именно поэтому у нас не пользуются спросом идеи социал-реформизма, фабианского социализма, трейд-юнионизма и т.п. Скучно, мелко.
Как-то подстраиваться к ситуации, что-то понемножку улучшать – всё это не интересно и не пленяет. Если не идеал – тогда ничего не надо.
Тридцать пять лет назад приятельница мне говорила: «Пока сидит этот человек – никакие улучшения невозможны». Дословно то же самое недавно сказала мне другая моя приятельница. «Человек» тогда был Брежневым, сегодня – Путиным. А русский человек – русским человеком.
Проникшись идеей, что наш строй – плохой, неправильный, живём мы не по высшей правде, русский человек (не Горбачёв, не Ельцин, не Александр Яковлев, а именно русский человек) решил его снести. Снести и на голом месте построить правильный строй и правильный мир.
Об этом как-то не принято вспоминать, поскольку стыдно, но в конце 80-х годов в очень многих головах капитализм и его величество Рынок рисовался тем самым «градом», которого веками взыскует русская душа. Это был мир идеальный, а не просто более богатый колбасой и автомобилями. Этот мир виделся – справедливым. Если там конкуренция – то идеальная, если государство – то правовое, даже войны там ведут только справедливые и оборонительные – от разнуздавшихся дикарей защищаются.
То, что каждое достоинство имеет в качестве коррелята какой-нибудь недостаток, что советская система обладала сильными сторонами, а не только слабостями и уродствами, что многое можно улучшить, не ломая несущей конструкции – всё это плохо согласовывалось со свойствами русской души. Русской душе либо по высшей правде – либо пропади всё пропадом. Оно и пропало.
Я отлично помню те, перестроечные, разговоры: ах, мы отстали навсегда. Ах, наше сельское хозяйство отстало на двадцать лет. Лучше вообще бросить это дело, чем колупаться в уродстве и отсталости. Что всё это значит? Если не быть нумером один в мире – лучше не быть вообще. Всё – или ничего.
Теперь мы разочаровались в том капитализме, который у нас получился: опять он не идеален. И готовы снести и нынешнюю жизнь. А заодно и народ – себя самих! – готовы снести. Чему-то научиться, улучшиться и как-то улучшить жизнь вокруг себя – не пленяет, не привлекает. Если мы не лучшие в мире – значит, мусор. Раз мы мусор – ну и место нам на свалке. Раз не получилось жить по высшей правде – лучше вовсе не жить. Пускай приходят и забирают наши поля и недра те, кто достоин жизни. Так я расшифровываю заполошные вопли наших креативных соотечественников про «генетический мусор».
«ВСЕЛЕНСКАЯ ОТЗЫВЧИВОСТЬ».
Русские люди – природные интернационалисты. Мы готовы признать братом любого. Помню, в детстве жила в подмосковном Егорьевске. Там, в бывшем монастыре располагалось училище ГВФ – гражданского воздушного флота. И в числе прочих училось там какое-то количество негров. Какая же общая симпатия к ним была! Помню, как моя бабушка беседовала в парке с почтительным чернокожим парнем. И надо сказать, ничего дурного я о них не слыхала.
Не случайно российская империя создавалась более добровольным присоединением, чем завоеванием. Разумеется, случаи были разные, но я о тенденции. Для «инородцев» русский человек чаще всего выступал не эксплуататором, а старшим братом: сам недоем, а меньших накормлю. Это что-то вроде женского самопожертвования в семье: всё для нужд целого – семьи, а себе – по остаточному принципу, чаще – ничего. Русские всегда самоотверженно выполняли свои союзнические обязательства – что в Первую мировую, что во Вторую. Сколько русских людей полегло за «братушек» - болгар, что не помешало им воевать против нас и теперь присоединиться к антироссийским силам.
У русских очень слаб мотив национального эгоизма, заботы о себе, о своей выгоде. Мы вечно грезим о каком-то грядущем вселенском братстве, ради которого готовы уже теперь начинать жертвовать собой. Мне кажется, это свойство очень хорошо сочетается с предыдущим – стремлением к идеалу. Оба свойства – хорошие, похвальные, возвышенные. Но во всём, даже в возвышенных свойствах души, нужна мера. Иначе они обращаются в свою противоположность. «Вселенская отзывчивость» русского человека, его природный интернационализм ведёт к тому, что его собственные интересы, его самость как-то растворяются, исчезают. Вплоть до ощущения: пускай придут другие, пусть нами правят, пусть мы исчезнем, зато удастся воплотить всемирное идеальное братство.
Собственно, после революции всерьёз обсуждалось, что Россия будет лишь хворостом для пожара мировой революции, а сама по себе – гори она синим пламенем. И обсуждали это не только Троцкий со товарищи, но и вполне русские люди. Кстати, Троцкий себя не считал евреем, а считал гражданином мира – очень русское чувство.
И в начале Великой Отечественной многие советские люди не верили, что немецкие трудящиеся пойдут против русских братьев – таких же арбайтеров, как и они. Думали, что вот-вот начнётся братание и штыки повернутся против паразитов рабочего класса.
ОТОРВАННОСТЬ ОТ ПРАКТИКИ ЖИЗНИ
Русский человек всегда несколько отвлечён от рутинной практики жизни. Это связано с его устремлённостью, ввысь, к миру горнему. Отсюда слабое осознание собственного интереса. Англосакс или германец – тот за свой интерес всегда будет драться когтями и зубами. За это, собственно, только и бьются эти народы. Русак – не такой. Он готов всерьёз принять разговоры о вселенском братстве, общечеловеческих ценностях (вспомните Горбачёва), в то время как у передовых народов – это просто средства камуфляжа, дымовая завеса в борьбе за собственные интересы.
Успех в защите собственных интересов – для многих русских людей не увлекателен, не пленяет. Поэтому многие критикуют «аннексию» Крыма как несправедливую, нечестную, ужасную. Вообще, преследовать свои конкретные материальные интересы – для русского человека дело подозрительное. Это что-то низкое, неуважаемое. Преследовать и даже просто осознавать свой интерес – это для русского человека словно бы стыдно. Поэтому русский человек легко ведётся на разговоры о русском империализме, великодержавном шовинизме, начинает испытывать чувство вины, хотя на самом деле ничего более далёкого от реальности и придумать нельзя.
Человека, слабо связанного с практикой жизни, с ясно осознанными материальными интересами, очень легко «развести» - увлечь какой-нибудь красивой идеей, лежащей в русле его любимых мечтаний. Обычно это что-нибудь из области вселенского братства и грядущего града. Некоторые мечтатели всерьёз верили (и верят), что Америка нам готова помочь и уже во многом помогла.
МОРАЛИЗМ.
Русский человек всем критериям предпочитает критерии моральные. Ничего нельзя сказать против морали, но суждения только моральные – однобоки и по существу дела – неверны. Мягкий, душевный русский человек плохо понимает мотивы выгоды, силы, исторического величия наконец. Николай Бердяев высказал интересную мысль: русский интеллигент не столько изучает историю, не столько размышляет над историей, сколько морализирует над историей.
Именно поэтому русского человека очень легко поймать на крючок морали. Помню, в Перестройку компрометация Ленина началась с нелепейшей вещи: оказывается, он … охотился на зайцев. И сделал обратное тому, что в своё время сделал литературный Дед Мазай: не спас, а перестрелял зайчишек, спасавшихся от наводнения. И все сразу поняли: «самый человечный человек» на самом-то деле – плохой, злой. А мы-то думали: добрый… А раз злой, аморальный – геть его с корабля истории! Да и корабль – затопить!
Ну и понеслось: страдания коллективизации, «слезинка ребёнка». И сразу всем стало понятно: наша страна – самая страшная в своей аморальности, и история у нас самая жестокая, ужасная, насильническая. Ну а раз всё такое безнравственное – гори оно всё синим пламенем. Раз всё вокруг такое безнравственное – лучше б его вообще не было!
Вот такие – вполне хорошие и почтенные! – свойства русского характера приводят к странному и непостижимому - на иноземный взгляд - отношению к самим себе. О чём это свидетельствует? О том, что даже хорошие и отличные душевные качества должны быть – в меру. И добрые свойства характера способны, соединившись вместе, сотворить вполне значимое зло. В этих беглых заметках мне хотелось наметить, как это происходит.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →