КАК Я ПОМНЮ ПЕРЕСТРОЙКУ

35 лет минуло с начала перестройки. Целое поколение выросло. 

Сейчас перестройку и Горбачёва вспоминают её кто с горькой усмешкой, а кто и с непроходящим негодованием. 

Что я помню о том времени? Помню всеобщее положительное отношение к перестройки и лично к Горбачёву. Не восторг, а просто положительное отношение.

Горбачёв  удивил всех своими разговорами с гражданами на улицах, да и просто способностью говорить без бумажки. До этого  тов. Брежнев с большим трудом что-то читал по писаному, вызывая одну только мысль: «Этот человек скоро умрёт». Выступлений Андропова и Черненко почти и не было.  И вот  Горбачёв – словно дуновение свежего ветра. Пресса называла его «молодой политик». Как всё относительно в этом мире: Ленин аккурат в этом возрасте умер, и считался стариком.  «Молодой политик» без труда ходил и внятно говорил.  Что-то хорошее говорил! Советские люди были изумительно доверчивы и не избалованы. 

Хотел ли кто-то из простых людей  завести капитализм,  распустить СССР? Среди моих знакомых таких не было. Заметьте: я принадлежала к верхней страте среднего класса. Возможно, в каких-то близких к диссидентским кругах такие идеи циркулировали, но я лично таких людей не знала. Общественный интерес к диссидентам, самиздату и прочим подобным материям был близок к нулю.  Это уже потом многие наладились врать, как они страдали под гнётом тоталитаризма, но тогда так не думали.  На момент начала перестройки СССР был нашей общей родиной, социализм – не столько образом правления, сколько образом жизни, что-то вроде воздуха, которым дышали – а как по-другому-то может быть? В 1987 г. Горбачёв выразил общее мнение, заявив, что социалистический выбор – это выбор народа навечно. 

Вся перестроечная критика началась с того, что в СССР недостаточно социализма. Что социализм плохо реализован: головотяпски, бюрократически, и надо его исправить. С этим соглашались практически все.  

Чем были недовольны? Чего не хватало моим друзьям, знакомым, соседям? 

Когда-то Маркс учил, что рабочие сами способны додуматься только до трейд-юнионистских представлений, т.е. до экономических целей, а идеи общественного устройства в их среду должны быть привнесены извне. Точно так было и с советским народом. Все эти права и свободы, а также демократия, без которых люди якобы «кушать не могли» - всё это было именно привнесено извне. А простым людям и вещей хотелось  простых.  Побольше потребительских радостей: жильё и всё, что с ним связано а), шмоток моднючих,  вообще чего-то яркого, завлекательного – всё равно кафе или магазина. Я и мои знакомые – это были по большей части молодые семьи, которым часто не хватало жилья и непонятно было, как его завести. У некоторых даже деньги были, но вступить в кооператив было нельзя, т.к. там требовалось иметь мало метров жилплощади на человека, а у них, как назло, было какое-то превышение. Раздражало отсутствие  простых  вещей.  Например, детских хлопковых колготок. Когда я растила сына, это был страшный дефицит: увидишь – хватай. А когда растила дочку – эти х/б колготки уже лежали на каждом рынке. Так я накупала эти колготки в совершенно неразумных количествах – просто невротическая реакция: раз колготки – надо хватать. 

Модные вещицы, общепит – всё это естественное поле деятельности мелкого частника. И правильно, что в 1987 г. разрешили кооперативы, т.е. частные предприятия. При разумной промышленной политике они бы  развились и доставили людям то, что надо. Но для этого надо было не пускать на рынок вал китайского ширпотреба. 

Хотелось ли свободы? В некотором смысле - да. Но вовсе не многопартийности и всей этой муры. Хотелось какой-то своей игры, чтоб можно было что-то своё задумать и организовать, а тогдашняя система этого не позволяла. Помню, воспрещалась почему-то йога, даже облавы были. Моя знакомая при советской власти много лет пробивала курсы иностранного языка, работающие по  её методике, да так и не пробила. Вот эта железобетонность не только экономики, а вообще всей жизни – и вызывала раздражение. 

Надо было направить энергию народа в созидательное русло. А её направили в разрушительную болтовню. Фрондирующая интеллигенция почувствовала свой звёздный час и стала воспитывать презрение к своей стране и её прошлому: факты ведь всегда можно подобрать для иллюстрации любой идеи.  А советские люди были идеологически девственны: что написано в газете – то и правда. 

Совершенно очевидно, нельзя было одновременно болтать и перестраиваться. Сложный, трудный, да и опасный манёвр – дозволение частной экономической инициативы должен был сопровождаться усилением, а не ослаблением государственной дисциплины. Всякой дисциплины: идеологической, информационной, финансовой. Это азы всякого управления на любом уровне. Чтобы совершить трудный манёвр, надо крепко держать руль в руках, а Горбачёв и Ко его бросили. Потом они врали, что всё было именно так и задумано.   

Мой сын как-то сказал: надо было переклеить обои, а они снесли дом. Он, строитель, и мыслит строительными терминами. Наверное, так и было.