Молодой росток экономической свободы, который проклёвывается самым первым, это общепит – шашлычные, кафе, рестораны, забегаловки всякие. Знаменитый Ли Якокка, автор классической книжки «Карьера менеджера», писал: не стань он топ-менеджером автопрома – сделался бы владельцем сети закусочных. Это беспроигрышно: есть или просто пить кофе за разговором люди хотят везде и всегда. Как этого не хватало когда-то в Советском Союзе! И с какой радостью встречалась у нас в конце 80-х весть: вот открылось первое кооперативное кафе на Кропоткинской. Обсуждалось, словно спутник запустили, – дивный знак новой жизни. В то давнее кооперативное кафе (по существу ресторан) повадились служащие итальянского посольства, расположенного рядом в переулке: для советских было дорого.
Кубинские реформы начались с того, что заведения общепита стали передавать в руки кооперативов. Кооператив образовывали трудящиеся того же ресторана. То есть, по-нашему говоря, трудовой коллектив берёт в аренду своё заведение. В конце прошлого года было объявлено о намерении передать в аренду 1 000 предприятий общепита – не слишком много, но лиха беда начало.
Это, безусловно, правильное и дальновидное решение – предоставить эту сферу деятельности рынку. Услуги общепита – это продукт, который с лёгкостью производится свободным рынком и с невероятным скрипом – государством. Государству легче построить космодром, чем наладить сеть сносных закусочных. Собственно, советская интеллигенция сформировала своё убеждение в тотальной антиэффективности государственной экономики, глядя на работу отечественного общепита и бытового обслуживания; иное просто было скрыто от непосредственного наблюдения. Эти отрасли, действительно, не даются государству – с ними неизмеримо лучше справляется рынок.
А вот что вызывает сомнение – это передача заведения кооперативу трудящихся. Такие опыты производились у нас – и почти все провалились. Психология наёмного работника и психология предпринимателя – это совершенно разные вещи (отсюда учение об «антагонистических противоречиях»). Трансформация вчерашнего трудящегося в хозяина невозможна в одночасье. Трудящийся ориентирован на то, чтобы меньше работать и больше получать «здесь и сейчас»; хозяин - на то, чтобы позволить выжить и развиться бизнесу. Представление о том, что главное для него выколотить прибыль «на карман» - из арсенала советского агитпропа. Конечно, он работает ради прибыли, но в начале пути о прибыли и речи нет, и ему приходится платить всем, кроме себя. Основатели великих капиталистических династий прошлого почасту держали впроголодь семью, чтобы вложить деньги в бизнес. Трудовой коллектив, составленный из официантов и судомоек, на такое, как правило, не способен. В этом причина неуспеха приватизированных трудовым коллективом у нас в России магазинов и парикмахерских. Мне не раз доводилось наблюдать, как загибались они, имеющие льготы по аренде, и как процветали рядом расположенные чисто частные однопрофильные предприятия, не имеющие никаких льгот. Допускаю, что где-то бывает по-другому… Хорошо бы, если так.
Впрочем, Андрес, директор прибрежного ресторана, расположенного в старинном форте, где мы однажды обедали, полон радужных надежд. Ресторан, который прежде не развивался, т.к. всю прибыль подчистую выгребало государство, подготовлен к сдаче в аренду кооперативу – коллективу трудящихся. Они должны единовременно выплатить государству 800 куков и затем будут платить 5% от выручки в качестве налога. При этом они вроде бы не имеют права поднять цены, уволить трудящегося, обязаны платить соцстраху за каждого работника… М-да… Я бы, пожалуй, за такой бизнес не взялась. Вот, например, в ресторанном туалете не было воды (дело здесь нередкое); обходились пластиковыми бутылями, которые откуда-то приносили уборщицы. Кто за это ответствен, кто будет чинить, во что это обойдётся? Обычно в чаду рыночной эйфории таких вопросов не задают; мы их в своё время тоже не задавали.
Нас встречает ни много-ни мало – духовой оркестр. Подмосковные вечера – Катюша – Калинка. Получив заветные куки, готовы играть и играть – они уже вписались в рынок. Спонтанно возникают пляски – то ли русские, то ли кубинские.
Допускаются здесь и частные рестораны. Государство регулирует их размер: поначалу разрешалось до двадцати посадочных мест, теперь – до пятидесяти. Главная проблема частного общепита – низкая платёжеспособность населения: некому по ресторанам разгуливать. Надежда – на иностранцев, хотя, как говорили мне с несколько таинственной интонацией, на Кубе есть богатые люди. Впрочем, многие полагают, что поначалу будут иметь успех скорее не рестораны, а закусочные, гриль-бары, предлагающие, например котлеты. Котлеты (точнее, вероятно, шницель рубленый) на Кубе готовят отменно.
Мясо – свинина. Сейчас разрешается откармливать свиней на продажу, и многие занялись этим делом. Светлая порода свиней – на сало, чёрная – на мясо. Свинки любят плоды местного дерева – символа Кубы - королевской пальмы. Красные такие, красивые ягоды. Я слышала, что индивидуальные животноводы очень эффективны. Хорошо бы не за счёт воровства общественных кормов, как это всегда было у нас – и при советской власти, и после. Это я вполне испытала на себе в нашем ростовском хозяйстве.
ВОДИТЕЛЬ КОБЫЛЫ И ПОГОНЩИК КАБРИОЛЕТА
В конце прошлого года разрешили частный извоз, такси. В результате, предложение таких услуг – огромное. Такси – удивительные: от велорикш до лошадиных повозок, не говоря уж о разнообразнейших антикварных авто. Куба – автомобильный музей под открытым небом. Это стало туристическим аттракционом и широко отражено в открытках, картинках, сувенирах. Новых автомобилей сюда не привозят, а вот старые ездят исправно: и советские «копейки», и даже советские же представительские «чайки», прозванные у нас в своё время «членовозами», и американские красавцы 50-х годов. Откуда берут запчасти – неясно, вероятно, изготовляют сами кустарным способом. Знающие люди говорят, что в старинных автомобилях запчасти довольно простые; впрочем, сама я в этом ничего не понимаю.
Мы с дочкой прокатились на форде-кабриолете 1927 года ярко-салатного цвета (не думаю, чтобы это была его исконная масть, просто этот цвет любим на Кубе). Как правило, автомобили арендованы у государства; цена аренды немалая – 400 куков в год. Таксисты регистрируются и возят людей, туристов, главным образом. Отчасти это помогло решить проблему недостатка общественного транспорта на некоторых маршрутах. Положим, из курортного Варадеро в Гавану казённый автобус идёт два раза в день – утром и вечером, этого недостаточно, вот и пустили частники дополнительные автобусные маршруты.
Сейчас власти разрешили продавать машины; прежде этого не было. Раньше единственным источником новых автомобилей были спортсмены, загранработники (если воспользоваться советским термином), вернувшиеся из заграницы. Но и те не имели права продавать машины.
Цена проезда на такси – довольно высокая: 1 кук за км. Предложение, похоже, превышает спрос, но цену это не снижает. Возможно, здесь такое же положение, что и у нас: люди предпочитают простаивать, но не соглашаются работать за более низкую цену. Это мне живо напомнило тульских таксистов, которых я наблюдала ещё в 90-х годах на привокзальной площади: он может стоять неделю, чтобы один раз триумфально съездить в Москву за высокую цену. А пустяки его не интересуют. Тогда, помню, циркулировали слухи, что есть какая-то мафия, не позволяющая снижать цены. Но по-моему просто неохота лишний раз работать. Капитализм успешно развивается, когда люди готовы работать за малую денежку, точнее, когда ценность денег для них внутренне выше ценности праздности. Это я наблюдала в Китае, а вот у нас и на Кубе этого нет.
В конце 80-х, между прочим, у нас в Москве частный извоз был сверхвыгодным делом. Доехать на такси из аэропорта стОило дороже, чем долететь на самолёте из, к примеру, Краснодара. Оно и понятно: таксисты уже "отпустили" цены, а в Аэрофлоте они были ещё советские.
В любом случае, частный извоз – это несложный и доходный промысел; недаром в него устремились многие, в том числе и высокообразованные люди. Как мне говорили местные, лицензии на мелкий бизнес не выдаются врачам и учителям, но вообще-то запрет легко обойти: лицензия на одного, а работает другой – так всегда и везде обходят подобные запреты.
Завтра будет продолжение.
