Министерство образования и науки России намерено разработать и ввести новые правила единого госэкзамена. Такие, которые способны обеспечить более высокую объективность результатов.
"Главная цель обучения в старших классах, - пояснил глава ведомства Дмитрий Ливанов, - должна быть не подготовка к ЕГЭ, а чтобы в результате обучения, если человек его качественно и ответственно прошел, он был бы готов к экзамену".
Министр привел в пример изменение экзамена по математике, благодаря чему был исключен выбор правильного ответа из четырех вариантов. "Термин "угадай-ка" больше не применим, мы обязательно перейдем к этой системе по всем экзаменам", - заверил он.
Кроме того, будет использоваться открытый банк заданий. "Все задания, которые будут доставаться человеку на экзамене, - конкретизировал Ливанов, - будут обязательно из этого банка, в нем будет много заданий, в этом смысле, если человек решил достаточное количество вариантов, то он будет гарантирован в том, что он успешно сдаст экзамен".
Переход к новой системе ЕЭГ, по словам министра, займет 1-2 года.
Думаю, обещание будет выполнено.
То, что обещает министр Ливанов абсолютно реалистично и достижимо. И, скорее всего, будет выполнено. Действительно, по математике (а также по возможности и по другим предметам) надо свести к минимуму вероятность, бессмысленно ткнув на произвольный ответ, случайно попасть на правильный. Но в полной мере это осуществить не удастся: иначе это будет уже не тест, а контрольная работа с развёрнутыми ответами. В общем, получится то самое, от чего упорно уходили, потратив миллионы, а может, и миллиарды. Но в целом, конечно, игру в угадайку надо минимизировать – министр всё правильно говорит. И это возможно.
Открытый банк заданий – тоже хорошая идея. Я так понимаю: министерство публикует сборник заданий из, положим, тысячи или больше вариантов и говорит: вот из этого сборника и будут примеры на экзамене. Прорешаешь все – будет тебе пятёрка. Выучить эти примеры все подряд без понимания – пустая затея. А с пониманием – прекрасный результат. Когда-то, в моём поколении, были такие сборники, прорешав которые человек почти наверняка попадал в хороший вуз. Даже авторов помню: Сканави по математике, Хомченко по химии. В решении задач главное дело – набить руку, а сделать это можно одним способом: решать, решать и решать. Вот пускай и решают. И никто не нервничает: что там будет да как? Вот из ЭТОГО задачника и будет, знай себе работай. Хорошо бы задачник этот был стабильным и менялся крайне редко, а лучше чтоб вовсе не менялся. Вообще, стабильные учебники и задачники – великое дело: и учителям сподручно, и казне экономия. Что учебник устареет – можно не беспокоиться: школьная математика – это XVII век, физика-химия – максимум XIX, русская грамматика – это Ломоносов, так что бояться отставания от переднего края науки – не стОит, да и не нужен в школе этот передний край. В школе нужен фундамент, а фундамент был заложен века назад.
Уменьшит ли это коррупцию и утечку информации? Ни в малой мере. Это вообще не антикоррупционные меры. И утечка может быть с тем же успехом: кто-то из министерских «сольёт», что будут задания таких-то номеров из этого самого сборника, который предлагает сделать Ливанов. А кто-то в школе разрешит ученикам воспользоваться телефоном, как это уже бывало.
Вообще, с коррупцией бороться очень трудно, поскольку коррупция – это не характеристика какого-то чиновника или департамента. Это характеристика общества в целом – капиллярно распространённая продажность. Коррупция – это убеждение некоего значимого процента населения, что 1) деньги – главное в жизни и 2)всё можно купить за деньги. А дальше всё идёт само собой: берут, дают, любые вопросы можно «порешать» за деньги. В результате мы пришли к тому, что ничему нельзя верить: ни справкам, ни дипломам, ни свидетельствам, ни сертификатам, ни даже паспортам – всё имеет свою цену и свой рынок. Организационные меры очень мало действенны против продажности: она просто смещается из одной зоны в другую, а не исчезает; общий её объём сохраняется – такой вот закон сохранения коррупции. Так, ЕГЭ, как говорили, призван обороть коррупцию в вузах при приёмных экзаменах. Обороли, отняв фактически у вузов функцию отбора абитуриентов. Но коррупция-то никуда не исчезла: она просто сместилась в школу. Воображать, что в продажной среде, коррупция может исчезнуть в результате какого-то управленческого фокуса, - детская наивность. Коррупция давно угнездилась в умах и душах.
И она будет сводить на нет даже и вполне резонные начинания.
Положим, будет введена ещё одна задумка министра Ливанова – учитывать средний балл аттестата и так называемое «портфолио» абитуриента. Мысль вроде не глупая: средний балл показывает, как школьник учился в целом, в том числе и по непрофильным для себя предметам. Кстати, в 70-х годах средний балл аттестата учитывался при приёме в вузы: он плюсовался к общему баллу, набранному на вступительных экзаменах, словно это был ещё один экзамен. Вроде логично всё. Но в обстановке всеобщей продажности хороший аттестат в ту же минуту станет товаром, и вполне ходовым.
Или вот «потрфолио» - красочный фолиант, повествующий о внеклассных достижениях школьника: грамоты за олимпиады, дипломы за участие в соревнованиях и выставках, заметки, опубликованные в «Пионерской правде». Это самое «портфолио» тоже многое рассказывает о его герое. Может, даже больше, чем ЕГЭ и даже средний балл аттестата. Но я уверена: если будут особо напирать на портфолио при приёме в хорошие вузы – завтра же - нет, сегодня! - возникнут фирмы которые будут «помогать» грамотно составить этот важный документ, а на самом деле станут просто изготовлять его. Владение фотошопом, хороший цветной принтер и немного творческой фантазии – и вот уж готов юный гений. Придадут значение олимпиадам? Значит, продажность сместится на это поле. Кстати, такое уже было лет десять назад, когда в вузы было позволено зачислять по результатам олимпиад, проводимых при институтах.
Что же делать? Как усовершенствовать ЕГЭ? А зачем его совершенствовать? Если вернуться на исходную точку, на момент принятия решения об ЕГЭ и снова вспомнить, зачем его вводили, то выплывает вопиющая несообразность. Все, везде, в один голос говорят сейчас и говорили в момент введения ЕГЭ: советская школа учила гораздо лучше, чем учит российская сегодня. И все с этим согласны, и никто вроде как не спорит, даже министр Ливанов. Приводят разные цифры, на каком мы месте по таким и сяким международным показателям и т.д. Но ведь советской школе, как известно, ЕГЭ не было, были просто экзамены, устные и письменные. И это позволяло достигать сносных результатов, во всяком случае, по общему мнению, эти результаты были лучше сегодняшних. Ну а если это так, зачем надо ломать то, что работало? Мне кажется, пора вводить ещё один ЕГЭ специально для работников министерства образования – по логике.
Устные публичные экзамены, как они проводились в советской школе, а ещё раньше – в царской гимназии – это не абсолютный, но всё же некоторый заслон от коррупции. Поставить на глазах у всей частной компании - коллег-учителей, представителей РОНО и других экзаменующихся - пятёрку двоечнику – не так-то просто. Можно, но это труднее, чем смухлевать при заполнении таблички. Не говоря уж о том, что на устном экзамене проверяется способность говорить, выступать, рассуждать, реагировать на вопросы. Во взрослой жизни это не менее важно, чем бином Ньютона или год отмены крепостного права. Полноценная контрольная по математике тоже говорит об ученике больше, чем просто ответ на тест, не говоря уж о сочинении, возрождение которого сегодня, что называется, витает в воздухе. Сочинение – это интегральный показатель умения мыслить и излагать то, что измыслил; никакими тестами его не заменишь.
Нужны ли вступительные экзамены в вуз? Если рассматривать высшее образование не как оказание бытовых услуг населению, вроде маникюра или химчистки, а как подготовку специалистов для сложной и ответственной работы – вступительные экзамены нужны и неизбежны; никаким ЕГЭ его не заменишь. Их отмена сыграла очень существенную роль в разложении нашего высшего образования. Преподаватели вуза имеют право и обязаны отобрать тех, кто способен получить знания определённого уровня и овладеть соответствующей специальностью. Учитель не только имеет право, но и обязан подбирать себе наиболее подходящих учеников. Как избежать здесь коррупции? Её не избежишь с помощью управленческого фокуса, какой-то придумки. Ещё Екатерина II в Наказе будущим законодателям предписывала не пытаться исправлять законами то, что коренится в нравах. Эту мысль она заимствовала у Монтескье – верная мысль.
Единственное радикальное средство против коррупции на вступительных экзаменах – это трудность обучения в вузе. В вузе должно быть настолько трудно учиться, что соваться туда без должного основания будет просто бессмысленно. Собственно, в нескольких наиболее трудных технических вузах никогда не было особых коррупционных скандалов. А были они там, где экзамен – последняя трудность, а учиться – ничего не стОит. Но все эти проблемы лежат далеко за пределами ЕГЭ.